В трудовой книжке Николая Егоровича МУСАТОВА, которому в этом году исполнится 80 лет, всего три записи. С 1943 по 1945 год - служба в Вооруженных Силах СССР. С 1945-го по 1986-й - в МВД СССР. С 1986 по 1993 год он работал в Сахоблсовете Всероссийского добровольного общества автомотолюбителей (ВДОАМ) инженером автоэксплуатационного бюро. Редко можно встретить человека, прошедшего войну, со столь немногословной трудовой летописью. Николай Егорович был в числе первых сотрудников ГАИ (тогда ОРУД - отдел регулирования уличного движения) на Сахалине. Многие старослужащие госавтоинспекции до сих пор помнят его. Такого принципиального, требовательного инспектора, пожалуй, за всю историю островной ГАИ больше не было. К Николаю Егоровичу нельзя было подойти и попросить сделать послабление сдающему экзамен родственнику или закрыть глаза на мелкую неисправность автомобиля при техосмотре. Для него служебный долг был всегда превыше всего, он делал так, как должно. И требований ни к кому не менял. Сегодня ветеран Великой Отечественной войны и ГАИ вспоминает.

- Родился я в деревне Бахтиновка Каменского района Тульской области. Семья большая, нас было шестеро - сестра и братья. Одежду носили одну на всех. Закончил четыре класса и работал в колхозе. Выращивали рожь, пшеницу, лук, потом возили в город продавать. Старшим обоза из двух-трех телег назначали какого-нибудь деда, и нас, пацанов 11-12 лет, брали в помощь. 50-килограммовых мешков натаскался на всю жизнь. Наверное, тогда и надорвался. В колхозе хоть и бедно жили, но весело. Купались на речке, лазали по деревьям. Но никогда не промышляли по чужим садам. С ранних лет я - ярый противник любой нечистоплотности, тем более такого греха, как воровство. Отродясь чужого не брал и другим не советовал.

На войне как на войне

Когда началась Великая Отечественная война, Николаю Мусатову еще не было и шестнадцати. В 1942 году окончил курсы трактористов, но поработать не пришлось. Немцы наступали - не до пахоты было.

- В армию я попал в 17 лет. Было это 6 января 1943 года. Помню, ничего лучше из обуви не нашлось, чем старые сапоги брата. В них "замухрышкой" я и пришел на призывной пункт. Сформировали отряд, посадили нас в вагоны и отправили на Дальний Восток. В городе Свободном Амурской области зачислили в 403-й отдельный линейный батальон связи. Сначала нас учили азам: как тянуть линию связи для морзянки, как - для телефонного сообщения... Во взводе телеграфно-строительной роты я более двух лет был высотником. Сами заготавливали лес для мачт, устанавливали их. Я всю Амурскую область проводами опутал, обеспечивая телефонную связь. Было нелегко, но кому пожалуешься? Ведь на западном фронте было еще труднее. Кормили нас хорошо. Правда, одевали в поношенную одежду. Только в конце войны новое обмундирование выдали.

В 1945 году пришлось воевать на китайской границе. 8 мая нас подняли по тревоге, перебросили в Константиновку. Накануне мы заготовили 75-метровые мачты, поэтому сразу приступили к работе: установили связь на этом берегу Амура, подготовились к переправе. Переплывали реку ночью без единого выстрела - нашим ребятам удалось тихо снять всех часовых. На вражеском берегу мы только успевали мачты ставить да провода тянуть. Процесс этот не из легких. Чтобы установить 75-метровую мачту, рядом надо поставить два дополнительных подмачтовика. Поднимали столбы лебедкой на ЗИС-5. Потом на "когтях" забирались наверх, закрепляли провода. Один струсил, не полез: вдруг обстреляют. Пусть это останется на его совести. В команде из восьми человек больше таких не было.

Наши войска идут вперед, а мы за ними связь ладим. Так до капитуляции Японии и действовали. 3 сентября война закончилась, а мы еще больше двух недель на китайской стороне провели. Помню, нас предупредили, что японцы, оторвавшиеся от своих частей, вырезали 32 человека наших раненых в госпитале. Тут мы стоим на привале. Внезапно часовой забил тревогу: оказалось, к нам подошли японцы. Приняли бой, разбили их. Так для меня закончилась война.

Милицейские будни

После деревенской закалки, фронта служба в милиции показалась Мусатову несложной.

- Батальон связи расформировали, и меня направили в органы МВД. Во Владивостоке посадили на пароход "Двина" и отправили на остров. В Корсакове человек тридцать отобрали для взвода регулировщиков в отдел регулирования уличного движения, попал туда и я.

Помню, приехали 18 декабря 1945 года в Южно-Сахалинск. Снега столько, что двухэтажных домов не видно, одни трубы торчат. Было жутковато: куда завезли? Через четыре дня город расчистили. Нас поселили в общежитие, приспособив под него здание бывшего японского военного училища (это около "Комсомольца", его уже снесли). Хорошо кормили, учили дорожным мудростям. Постепенно первое неприятное впечатление от Сахалина сгладилось.

Тогда работать было сложно. Все перекрестки в городе регулировались вручную. Представляете, каково восемь часов выстоять в таком режиме? Но все равно работал с интересом. Помню, за ночь столько пьяных водителей задержишь, что улица Ленина от Сахалинской до Хабаровской забита автомобилями, а в сберкассу - очередь штрафников...

Бытует мнение, что россияне раньше употребляли спиртного меньше, чем ныне. По-моему, пили много всегда. Так что ничего не изменилось. После войны у каждого встречного при себе был спирт или водка, и все прикладывались постоянно. То же самое наблюдаю и сейчас.

На службе всякие ситуации случались, порой и рискованные. Но тогда они воспринимались как рядовые. Сразу после окончания войны, в 1946 году, на Сахалине оставалось много военных. Пьяный офицер вывел из Сокола колонну танков со снарядами. Останавливали их с трудом, по одному брали в капкан. Еле убедили офицера подчиниться. Его арестовали, танки вернули в полк.

В другой раз дежурю на ГАЗ-69 в районе Лиственничного. Мы тогда службу несли в одиночку. Навстречу несется ГАЗ-51. Автомобиль из стороны в сторону кидает. Сразу понял, что за рулем пьяный. Я за ним, выехали на корсаковскую трассу. "Подрезал" его и остановил свой автомобиль прямо перед ним. Ему два пути: либо меня таранить, либо в кювет уходить. Остановился. Водитель, разумеется, пьяный, со злостью мне: "Надо было не останавливаться и смять тебя!" Я в ответ: "Смял бы меня, сгинул бы в тюрьме, а остановился ты, потому что струсил".

Или вот еще был случай. Еду по улице Сахалинской на ГАЗ-69 с экзаменов. По рации сообщают, что нетрезвый солдат за рулем ЗИЛ-157 с огромной скоростью мчится в сторону Владимировки. Я разворачиваюсь, вижу: он сворачивает на Железнодорожную. Догнал его уже на перекрестке с проспектом Победы. Он уходит за переездом налево в проулок. Удалось его автомобиль прижать так, что лихач был вынужден остановиться. Тогда оружие на службу редко брали - полагались только на себя. Вообще, в любой работе должна быть смекалка. Надо быстро просчитать все возможные варианты, прежде чем решиться на отчаянный шаг. Особенно это умение необходимо на милицейской службе.

Ни свату ни брату поблажек не делал

Бывали случаи, когда начальники в погонах и без них возмущались непокорностью сотрудника ГАИ. Но Николай Мусатов оставался верен себе и не поступался принципами.

- За сорок с лишним лет службы в милиции работал не только в ГАИ, приходилось и в патрульно-постовой службе быть. В городском парке охранял общественный порядок. Опять же с пьяницами боролся. Но, что замечу, я ни разу бит не был. Потому что всегда действовал по закону, и нарушители знали, что я прав. Вообще, нынешним сотрудникам милиции желаю, чтобы они никогда не превышали своих полномочий. Надо четко исполнять букву закона, а главное - иметь чистые руки. Тогда будут тебя уважать. Когда работал в техническом надзоре ГАИ, никому поблажек не давал. Здесь не должно быть ни свата ни брата. В автомобиле каждая мелочь должна работать, как надо. Я за это несу личную ответственность.

Помню, как пришел в регистрационно-экзаменационный отдел. Первый раз принимал экзамены на право управления автомобилем. У всех шпаргалки, руки исписаны, переговариваются... Я молча все номера правильных ответов на карточках изменил, прибавив цифру два. Раздал билеты. Начали отвечать, все подряд ровно на двойку "ошибаются". Потом желающих списывать поубавилось. Я поступал так не из вредности. Просто каждый человек обязан отвечать за свои поступки по самой высокой жизненной планке, тогда и порядка вокруг будет больше.

Я давно на пенсии. Но сохранились хорошие связи с коллективом ГАИ. Меня не забывают. Приглашают на все праздники, вручают премии, подарки. Если неважно себя чувствую и не могу идти на торжество, то меня дома обязательно навестят либо начальник городской ГАИ Владимир Москальчук, либо кто-то другой.

И если бы вернуться назад, я выбрал тот же путь и опять пошел бы работать в милицию. Ни минуты не сожалею, что служил в ней. Потому что моя служба помогала людям.

У Николая Егоровича Мусатова множество наград: орден Отечественной войны 2-й степени, орден Красной Звезды, медаль Жукова, медали "За боевые заслуги", "За победу над Японией" и другие - это за Великую Отечественную. "Отличник милиции МВД СССР", "За безупречную службу в МВД" трех степеней, "За отличие в службе ГАИ" - это милицейские награды. А еще огромное количество грамот и благодарностей обкома и горкома партии, горисполкома, МВД, УВД... Мой собеседник прожил интересную жизнь, и награды - это признание его заслуг властью и людьми.

Лариса КАРАБАШ, Фото Виктора ТИТОВА, Газета «Южно-Сахалинск сегодня».

3 июня 2004г.