В августе 2007 года Южно-Сахалинск посетил житель Саппоро Огата Есихидэ. В десятилетнем возрасте он, казалось, навсегда покинул ставший частью чужого государства Южный Сахалин. И вот, спустя шестьдесят лет, встреча с родной землей. Прежде всего он побывал в северной части города. Здесь между нынешними улицей Ленина и железнодорожной станцией Владимировка стоял отчий дом. Память сохранила давние воспоминания. После прихода советских войск в Тоехару к японцам на квартиру подселили две семьи военных. Победители и побежденные помогали друг другу. Родители угощали постояльцев овощами, а те делились своим пайком. Тогда Есихидэ попробовал неведомое и необыкновенно вкусное блюдо – борщ, приготовленный русской женщиной. До войны рядом жила семья Осипа. Соседи так называли поляка Юзефа Ржевусского. Он был одним из немногих россиян, оставшихся на Южном Сахалине после 1905 года. Его дети ходили в одну школу с Есихидэ. Они хорошо учились и говорили без акцента. Светловолосое семейство (у Юзефа и Брониславы было тринадцать детей) вызывало у многих любопытство. Необычным был и их дом – с бревенчатыми стенами, огромной печью, резными наличниками на окнах. В зрелом возрасте Огата Есихидэ начал искать ответы на вопросы: как польское семейство оказалось на Сахалине? Как сложилась жизнь детей? В 2000 году банковский служащий вышел на пенсию. Тогда и появилась идея написать и издать книгу о жившей по соседству польской семье. В ходе поиска ему стало известно, что судьба разбросала потомков Юзефа Ржевусского по разным странам. Разузнав их адреса, житель Саппоро установил связь с Польшей, Германией, Францией. Однажды Огате Есихидэ показали книгу «Поляки на Южном Сахалине», изданную на соседнем острове. В ней польскому семейству посвящалась отдельная глава. Он написал автору в надежде получить дополнительные сведения о Ржевусских. Так мы познакомились. Завязалась переписка. Два года назад мы впервые встретились в родном для нас обоих городе. Среди запланированных мероприятий было и посещение областного архива. Иностранного гостя ждали новые находки. В документах встречались сведения о Ржевусских. А для меня подарком стали присланные вскоре из Саппоро материалы о памятниках Тоехары. И вот новая встреча с Огатой-сан. Как и в прошлый раз, сперва мы отправились в северную часть областного центра, именуемую во времена Тоехары Старым городом. («Исторический камень» на улице Сахалинской установлен в стороне от русского поселения, положившего начало Южно-Сахалинску). Вот и место, где стоял дом польской семьи. В советское время его прозвали «Домом Осипова». Зная, что я собираю материалы о русской Владимировке, Огата-сан привез интересующие меня документы. В их числе и фотоснимки дома Осипа – Юзефа Ржевусского. Пожелал гость посетить и музей книги «Остров Сахалин». Его сотрудников ждал сюрприз. Иностранец передал в дар изданный в этом году в Токио труд А. Чехова. Ответным подарком стал «Остров Сахалин», изданный в России. Вечером в моем доме гостя ждал ужин, навеявший воспоминания о детстве, – моя жена приготовила борщ. В молодости Огата-сан увлекался альпинизмом. Покорял вершины в предгорьях Гималаев и на Аляске. Поднимался на Фудзияму в соответствии с восточной мудростью: «Кто не был на Фудзи, тот – глупец, глупец и тот, кто поднимался на нее дважды». 72-летний японец пожелал покорить и пик Чехова. Большая часть пути была уже позади, когда пошел дождь. Уже на хребте он сменился градом. Задул сильный ветер. Из-за ухудшающейся видимости решили не рисковать и возвращаться. На обратном пути от падения на крутых склонах нас страховали березы, стоящие по обе стороны от тропы. Хватаясь за стволы и ветви, Огата-сан каждый раз приговаривал: «Аригато, каба, аригато, каба» («Спасибо, береза, спасибо, береза»)... Расставаясь, мы пожелали при следующей встрече обменяться книгами об истории края, родного для нас обоих. С. ФЕДОРЧУК.
Cантехника
