Почему не зарастает дорога в казенный детский дом? За короткий промежуток времени в Сахалинской областной Думе сначала прошел круглый стол по проблемам детского сиротства, а 21 февраля в рамках «правительственного часа» на ту же тему был заслушан региональный министр образования Е. Сафонов. После запрета на иностранное усыновление в этой активности есть очевидный плюс: все-таки прежде всего надо разобраться с тем, что происходит у себя дома, выяснить, на какие собственные силы можем рассчитывать. Впрочем, куда важнее понять: социальное сиротство – это у нас надолго или навсегда? Министр отметил, что в Сахалинской области наметилась тенденция сокращения масштабов социального сиротства, привел цифры, и вроде бы как нет оснований этим цифрам не верить. Вместе с тем депутаты обратили внимание на то, что показатели жестокого обращения с детьми со временем существенно не меняются. И вообще в этой сфере много вопросов, а потому надо пересмотреть подходы к решению проблемы. Прозвучало предложение создать в регионе чрезвычайное министерство по делам детства. Депутат Л. Шубина сказала, что намерена с этим предложением обратиться к губернатору. Однако надо ли в очередной раз телегу ставить впереди лошади? Не лучше ли сначала выяснить, что практически следует предпринять в интересах детей, а потом уже решать, посредством какого управленческого аппарата? Может, и министерства не потребуется, тем более чрезвычайного. Очевидно, что сегодня проводится достаточно большая работа с детьми, проживающими в детских домах. Помимо государственного участия есть спонсоры, волонтеры. С другой стороны, стимулируется усыновление. По президентскому указу от 28 декабря 2012 года правительствам регионов поручено разработать механизмы психолого-педагогической и иной поддержки граждан, которые принимают ребенка-сироту. А общественники говорят, что не были бы лишними декретный отпуск для усыновителей, медицинские льготы и совместный санаторный отдых. Но разве не важнее совсем перекрыть канал «поставок» в детдома? Или все уже смирились с тем, что это неизлечимая болезнь, хроническое национальное уродство? Первый вопрос – самый очевидный и трудный: кто сегодня, когда нет войны, плодит сирот? Откуда берутся безответственные родители? Нужен портрет этого социального бракодела. Необходимо провести обстоятельное (масштабное, глубокое, развернутое) исследование. Вот сирота: кто его родители? где, в каких условиях жили? где работали? или почему не работали? кем были родители родителей? сколько и с какого возраста пили? насколько часто дети повзрослевших сирот сами оказываются брошенными? и т. д. и т. п. Важен возрастной, национальный, географический срез проблемы. Например, по информации, распространенной в Думе, более трети всех фактов жестокого обращения с детьми в области в 2012 году приходится на два района – Корсаковский и Охинский. Кто знает: там действительно хуже всего или, может быть, там лучше выявляют и меньше скрывают? Да, исследование может представить ситуацию в не очень выгодном свете. Выяснится, например, что где-то нет работы, досуг никакой, зато всегда много водки. И так десятилетиями. Люди живут браконьерством, и – вот новость – иногда у них рождаются дети, которые имеют все шансы повторить жизнь своих родителей. Сегодня, если верить распространенной в Думе информации, в области реализуются 16 региональных целевых программ, в той или иной степени направленных на профилактику сиротства. Регулярно проводятся тематические конференции, количество подготовленных методических материалов исчисляется десятками. И наверняка найдутся специалисты, которые скажут, что не нужно никакого исследования – мы и так знаем, откуда у проблемы ноги растут. Но почему же тогда при большом количестве заинтересованных специалистов и осведомленных ведомств проблема остается нерешенной? Может быть, не всем выгодно одержать над сиротством окончательную победу? Действительно, если не будет преступности, чем заниматься полиции? Если не будет сирот, придется закрыть детдома и сократить некоторых чиновников. Сегодня на каждого ребенка, который находится в детдоме, по экспертным оценкам, в год тратится один-полтора миллиона рублей. Половина идет на обслуживание, вторая – на всяческие ремонты, программы помощи, что для определенных структур представляет коммерческий интерес. И зачем же стараться так, чтобы это пропало? Когда очень хорошо – тоже не всем хорошо. Может, иногда для развязывания тугих узлов имеет смысл приглашать дилетанта? Того, кто не знает, что у проблемы нет очевидного решения, но при этом свободен от профессиональной зашоренности и обладает волей для достижения нужного результата? Уверен, что, по крайней мере с точки зрения части общества, в борьбе с истоками сиротства могли бы помочь определенные ограничения и запреты. Но кто сегодня, допустим, запретит продажу алкоголя на ограниченной территории? Или станет внушать отдельным индивидам мысль, что вот им-то при их образе жизни детей лучше вовсе не заводить? Тут даже постановка вопроса выглядит как покушение на конституционные права. Но если запреты невозможны, тогда нужны штрафы, санкции. «Настрогал» сирот – работай на их содержание. Штрафные отряды безответственных родителей. Пусть под конвоем строят общественные дороги. А другие пусть думают, как бы не загреметь в такой отряд. Строго? А почему должно быть иначе? Почему общество постоянно должно ломать голову над тем, как бы пристроить брошенного ребенка, а к моменту выхода в люди обеспечить сироту бесплатным жильем? Биологи утверждают, что у человеческой эволюции два фактора: генетический дрейф и естественный отбор. Генетический дрейф не может создать ничего особенного – за счет него могут происходить лишь бессмысленные изменения. Например, умение шевелить ушами. Одни люди могут это делать, а другие нет, в результате же дрейфа все могут либо научиться, либо потерять эту способность. Что касается естественного отбора, то в нем нет механизма, который делал бы нас лучше… Ну а раз нет природного механизма, нужны законодательные решения власти и определенный общественный импульс. Там, где не помогают уговоры, должны применяться жесткие меры. С. КОЛЕСНИЧЕНКО. Справка На 1 января 2013 года в Сахалинской области насчитывалось 4085 детей-сирот в возрасте до 18 лет. Это 4,3 проц. детского населения региона. При этом 552 ребенка находились в детдомах и коррекционных школах, 88 малышей – в домах ребенка. В неродных семьях воспитывается 2819 детей, в том числе 1703 – в приемных и 743 – в семьях усыновителей. В 2012 году в области 226 детей подверглись жестокому обращению. В 74 проц. всех выявленных случаев основная угроза исходила от родителей. Зафиксировано 44 случая оставления детей без еды и присмотра на длительное время. В отношении 6 детей имели место проявления сексуального насилия. 309 родителей в 2012 году были лишены родительских прав, 46 родителей ограничены в родительских правах, 1571 семья признана находящейся в социально опасном положении.
Cантехника
